Между прочим...

Уважаемый мой менеджер!
 Признаюсь, был несказанно польщен, узнав, что мое видение Карфагена представилось для тебя более интересным, нежели картины, рисуемые гидом. В Тунисе в общем-то с этим весьма и весьма большая проблема. Их неуемная любовь к собственной персоне и святая уверенность в том, что обладают уникальным чувством юмора, несколько притупляют в них внутренний самоконтроль, позволяющий следить за актуальностью и содержательностью своих экскурсионных программ. Но сами посещенные места, будь то пещера троглодитов или голубой город, с лихвой компенсируют недорассказанное ими. Так что внимательнее смотри по сторонам. Старайся запечатлеть на сетчатку как можно больше из окружающего тебя. Ой, что-то я тут раскомандовался. Кажется, что с твоим отъездом у меня сложился дефицит генералиссимузма. Так и тянет кого-то поучить и покомандовать. Видно, правы те, кто утверждает, что директорство - это болезнь. А может, я и взаправду болен? .
Да, ладно не напрягайся, М., может быть, просто полно работы. Вот и психую. Ты, конечно же, удивишься, но в последние пару дней клиент просто косяком пошел. И твой (самый наиумнейший, естественно) директор заключил весьма неплохие договоры с туристами. Что само по себе принесло не только пару лампочек в нимб твоему руководителю, но и такую полезную штуку, как деньги. Последние, кстати, перебросил тебе на карту (не раскатывай губу, не все деньги, а лишь малую часть). Так что можешь вознести заздравную своему руководителю и отправиться в путешествие по Сахаре (гуляй, рванина). Жду, очень жду от тебя подробнейшего отчета.
 Твой Г.Д. Уважаемый Гениальный Директор! Железные бока банкомата навеки теперь будут хранить следы от моих ногтей, впившихся своей маникюрностью в его тело, пока я, закусив губу, ждала появления заветных циферок на  мониторе. И о чудо, сквозь бликующее тунисское солнце на запыленном экране проглядывали цифры, заставившие поволноваться службу охраны банка. Ведь таких рутуально-радостных танцев сошедшей с ума иностранки, они вряд ли до этого момента видели. Верблюды, раскопки, мечети, термы Антония и даже сам Карфаген растаяли как мираж, и на их месте возникли новые образы. Кожаные сумочки, шерстяные накидки «бурнус», керамика, платки «арафатки», горы серебряных украшений (хоть и сомнительного качества, но несомненно доступные по цене), мягкие и ласкающие щиколотку сандалии. Потребительский дух полностью завладел мной. Я хочу покупать-покупать и, ловя себя на мысли, что это не мой фасон или размер, все равно покупать. Вы искусили мой девичий разум, выслав деньги. Я слаба, я алчна, я душа сук (верните в глазницы свои бездонные, сук - всего лишь по-арабски рынок). Я, конечно же, оплачу поездку в Сахару. И да, я вспомнила, ведь Вы, мой директор, ждете от меня отчета о посещении развалин терм Антония. Эх, что поделать, придется ненадолго отложить вожделенный поход по магазинам.
 Налево - фрагмент каменной кладки с сохранившимся сводом, направо - фрагмент кладки без признаков арочного проема. Прямо - остаток колонны, больше напоминающий трубу парохода, торчащую над гладью мелководья. Сзади, да кругом, куда ни посмотри - камни, камни, камни. Все это было некогда мега сооружением для принятия водных процедур отдельными (не бедствующими) слоями населения Карфагена. Комплекс включал в себя не только помывочную, но и библиотеку, столовую, комнату для релаксации членов организации «за здоровый дух и тело». Все, простите, больше не могу, меня ждет Медина со своими магазинами. До встречи. Уважаемый мой М.! Мне стоило, возможно, поукорять тебя за расточительность. Но я подумал, какого черта, получай удовольствие. Ведь впечатления - это не только ослабленный рефлекс челюстных мышц при созерцании величия колизея или «эйфеля», но иногда и такое малое, ничтожное удовольствие, как поход по магазинам. Так что держи курс по ветру удовольствий и не забывай бросать в море впечатлений свои бутылки с записками для меня. Я их жду. Записки. Очень жду. Я просто не могу дождаться, когда увижу снова, услышу…Что-то я запутался, я о записках или о тебе. Пиши. Г.Д.
 Уважаемый Г.Д.! Письмо, получилось несколько длинноватым, так как начинала писать его, сидя в автобусе, увозившем полсотни любопытных на встречу с очарованием Сахары. Заканчиваю же его, уже сидя в своем номере, уставшая от многосоткилометрового авто-верблюдо-джипо-пешего пробега по всем уголкам Туниса (ну может, не всем, но временами мне казалось, что заехали в такую глухомань, что иначе, как краем  земли африканской, представить сие никак не могу). В начале поездки пристально вглядывалась из окна автобуса в бескрайние пейзажи с рассыпанными семечками полудостроенных домишек, меня восхищал талант и разносторонность создателя. Временами мы въезжали в целоe море оливковых зарослей, а иногда в дымке горизонта перед нами представали горные хребты. Смотреть на мусор по обочинам не хотелось. Но коли уж я начала писать про некрасивое, то вот вам еще одна непрекрасная зарисовка: Вы подлец, негодяй и обманщик. Я разговаривала с мамой по телефону, и она сказала мне, что второй день уже видит, как Вы подходите к офису. И слово «подходите» отнюдь ли просто аллегория. Вы ходите пешком. А я, простите, не помню такого случая, чтобы Вы и Ваш четырехколесный друг не были бы вместе. Я боюсь подумать о том, что послужило причиной того, что Вы стали пешеходом. Но, кажется, я догадываюсь, что за «золотой косяк туристов» принес в бюджет нашей компании деньги, которые, как я теперь понимаю, Вы перевели на мою карту. И все Вы врали, когда писали мне, что это лишь малая часть. Уж я-то в состоянии догадаться, сколько мог стоить замученный десятилетиями российского бездорожья, Ваш любимый Боливар. Я ненавижу Вас. Я злюсь на Вас. Я...
 Вечер, заставший нас в Дизе или, если хотите пред «воротами пустыни», подарил всему моему телу радостную встречу с целым бассейном горячей минеральной воды. Это был неописуемый восторг, когда облепленный жарой, ты ныряешь в эту обжигающую ванну с заросшим водорослями дном и четко уловимым запахом сероводорода. Как все твое напустыненное тело растворяется в парном молоке этих вод. Как вылезая из бассейна, ты чувствуешь то, чего не может быть здесь. Здесь, где + 50 - не предел. Здесь, где Бог сэкономил на тени. Ты чувствуешь прохладу, настоящую, до дрожи блаженства прохладу.
 Описать Колизей, пещеру троглодитов, рассвет на озере без воды, описать все это просто не хватит моих слабых женских сил. Так что оставлю эти впечатления на момент нашего с Вами чаепития (я, так и быть, поделюсь с Вами сушками). 
Берегите себя, Ваша М.
 * * * Она сидела на краю бассейна и расслабленно шевелила ногами водную гладь, отгоняя несуществующих рыбок. Она была красива. И совсем не потому, что растворенная в воздухе кровь умирающего солнца преображала все вокруг в нежные розово-красные тона. Нет. Она была просто красива. В своей такой загадочной улыбке, едва тревожившей губы. В своем перламутре локонов волос. В своей курносости и веснушчатости. В своей бездонности взгляда.
 - Привет, - я дотронулся до ее плеча. 
- Ой, здрасьте. Вы меня напугали. 
- Прости, не хотел. О чем так задумалась? 
Она улыбнулась, на какую-то долю секунды и сказала: "Я ни о чем таком не думаю, просто мне немного грустно, я скучаю по дому. Ну, не в смысле по стенам там, мебели. Там в Москве остался человек…" -Я знаю - мне было невыносимо трудно слышать ее голос. Смотреть в ее глаза. - Я знаю - повторил я - можешь считать меня Настрадал Предсказамусом, но я точно знаю, что где-то далеко-далеко живет человек, который тебя любит.
 Она засмеялась. 
- Любит? Как интересно, он мне об этом не говорил. И что же мне прикажете теперь делать?, - не переставая смеяться, спросила она. Или у Вас нет на это ответа? 
- Почему? Есть. Тебе надо...
 Я замолчал. Я не знал, как сказать ей то, что знаю я, что для меня уже пережитое, а для нее всего лишь завтра. Как сказать ей, что через некоторое время она в своем номере откроет ноутбук и напишет письмо своему Г.Д., спеша порадовать его тем, что нашла способ, как сделать приятный сюрприз своему директору. Как встанет с утра, поймает машину и поедет в Медину за самым красивым ковром. Для самого дорогого своего человечка. Как таксист будет петушиться всю дорогу. Пытаться выдавить из себя несколько корявых русских слов, надеясь поразить своей полиглотностью красавицу-пассажирку. Как на перекрестке воздух разорвет скрежет тормозов. Как в одну секунду наступит темнота. Как прохожие будут своими визгами пытаться прорвать эту пустоту. Как все это закончится. Так неожиданно и нелепо. Как вздрогнет пожилой полицейский, когда в месиве металла он увидит такое спокойное лицо с бездонным и безжизненным взглядом. 
- Тебе надо... пойти в номер и накинуть какую-нибудь кофточку. Ты не поверишь, но вечерами даже в Африке бывает холодно.
 Я развернулся и ушел от нее прочь. Прочь и навстречу с неизбежным завтра.
 * * * Уважаемый мой  Г.Д.! Сегодня прекрасное утро. И в этот утренний час мне так не терпится Вам похвастаться. Я отправляюсь в Медину, где вознамерилась прикупить для Вас такой желанный Вами ковер. Не беспокойтесь. Я куплю самый красивый (и понятно, недорогой) ковер. Я быстренько, только туда и обратно. А потом обещаю, я сяду и подробнейшим образом опишу для Вас все свои впечатления от Сахары, Туниса, Вас.
 Я быстро, Ваша М.